Мы не можем не привести яркие слова Фребеля, которыми он выражает свое отношение к хорошему рассказчику: «Хороший рассказчик—неоценимое сокровище. Благо тем детям, которые им располагают. Он имеет большое влияние, облагораживающее влияние, тем более облагораживающее, чем меньше он," по-видимому, задается этой целью. Низко и почтительно кланяюсь я настоящему рассказчику и с искренней благодарностью жму ему руку. Но у него есть лучший привет, чем мой: смотрите, какие радостные лица, блестящие глаза и шумный восторг встречают его и какой цветущий кружок ребят толпится вокруг него как венок свежих цветов, вокруг певца радости и веселья!»

Что же рассказывать детям? Да все, что доступно" их возрасту и пониманию: сказка, повесть, событие из жизни человека, животных, растений, проявления бью щей кругом жизни, многое, с чем они встретятся потом в книге,- все это должно пройти на заре их жизни перед их сознанием в виде яркого, образного рас сказа.

Особое внимание должно быть уделено народному творчеству. Мы не будем говорить о значении сказок в общем, о тех тончайших, иногда едва уловимых связях, которые существуют между сказкой и психикой ребенка. Мы коснемся только одной стороны этого огромного по своему значению вопроса — влияния сказок на культуру языка детей. Поразительная мощь языкового творчества русского народа ни в чем не проявила себя с такой яркостью, как в народных сказках. Присущая сказкам необычайная простота, яркость, образность, особенность повторно воспроизводить одни и те же речевые формы и образы заставляют выдвигать сказки как фактор культуры речи детей первенствующего значения.

Всеобъемлющий гений Пушкина и тог нуждался в одухотворяющем влиянии сказки, и не одного Пушкина одухотворяли они, а каждого писателя, черпавшего со держание и силу из творческих недр народа.

Горький говорит, что сказки открывали перед ним просвет в другую жизнь, где существовала и, мечтая о лучшей жизни, действовала какая-то свободная, бес страшная сила; что устная поэзия трудового народа той поры, когда поэт и рабочий соединились в одном  лице, эта бессмертная поэзия, родоначальница книжной литературы, очень помогла ему ознакомиться с обаятельной красотой и богатством нашего языка.

Нужно ли говорить о том, что сказки требуют тщательного, педагогически обоснованного выбора? В первую очередь должны выдвигаться народные сказки из животного эпоса. Из сказок индивидуального творчества наиболее ценны те, содержание которых великие мастера и художники слова заимствовали у того же народного творчества, как-то: сказки Пушкина, «Конек-Горбунок» Ершова, «Аленький цветочек» Аксакова, «Три медведя» Толстого; большинство их доступно уже детям дошкольного возраста. Мы относим эти сказки к числу тех художественных произведений, которые не допускают пересказа: их надо или заучить наизусть, или читать по книге.

Окружающая нас жизнь, общественность, быт являются неистощимым источником материала для рассказывания. Хороших книжек с реалистическими рас сказами немного, особенно для маленьких детей. Да и плох тот педагог, который будет черпать нужный материал только из книги. Он должен знать лучше автора любой книги, что нужно для его детей в тех условиях, в которых он работает. Нужный материал он может находить сам. Он должен развить в себе умение пере давать его детям в виде простого интересного рассказа. Личный элемент в таких рассказах, личные переживания, наблюдения рассказчика играют огромную роль; на такие рассказы дети реагируют с особым интересом. Недаром рассказы мамы или любимой воспитательницы о временах и событиях, когда они были маленькие, дети особенно любят. Рассказ о собаке, принадлежавшей маме или другому, хорошо известному лицу, задевает их глубже, чем приключения неведомо кому принадлежавшей Жучки.